Личный дневник доктора Стивена Франклина.
8 января 2261 г.

Четырнадцать дней тому назад капитан Шеридан предположительно погиб на Захадуме; девять дней назад не вернулся из патрульного полёта Гарибальди. Все это время в медлабе тишина.

Лига неприсоединившихся миров разошлась, послы вернулись на свои планеты готовиться к следующему этапу войны. Мы знаем, что враг оглушён, но он ударит снова. Ходит слух, что это последня передышка. Всё, что мы можем сделать — найти башмаки и драпать, или же пытаться придумать что-нибудь полезное, чтобы сделать это напоследок.

И ещё об одном не могу думать без проклятий...

Входит Линьер и говорит, что он вынужден нарушить протокол, но есть проблема с Деленн.

...Он словно плывёт в непроницаемой тьме. Перед ним возникает светящаяся внутренним светом форма. Два её рукава держат его, и резонирующий голос бесконечно повторяет — Кто вы? Чего вы хотите?

Шеридан просыпается. Стоящий над ним незнакомец спрашивает, что он видел во сне. Джон думает лишь о том, как выбраться отсюда, но неизвестный говорит ему, что он должен бросить эти попытки. Шеридан хочет знать его имя, и тот называет себя — Лориэн.

Лориэн продолжает задавать вопросы, приходящие к философским загадкам.

— Что было прежде — слово, создавшее вселенную, или мысль? А Шеридану не даёт покоя вопрос, кто же говорит с ним. Лориэн говорит, что пока не может дать приемлемый ответ. А затем странный собеседник говорит, что этот же вопрос о самом капитане, увы, легок — он уже мертвец.

Конечно, Шеридан не верит этому, но не может найти никаких доказательств — он даже не чувствует своего пульса. И всё же Джон убеждён, что он жив, и всё происходящее — какой-то обман.

— Какую последнюю вещь ты помнишь? — спрашивает Лориэн.
— Я падаю, падаю... Кажется, целую вечность...
— Ничто не вечно. Рано или поздно ты упал бы на дно пропасти. Ты помнишь это?
Шеридан не знает.
— Если ты упал, ты мёртв. Если нет — ты всё ещё падаешь. Или, быть может, ты в­между...

— Что это значит?!
— Между моментами. Когда мы рождаемся, нам отведено конечное число секунд. Каждая из них вырезает часть нас. Тик — ушла возможность для радости, так — неосторожное слово закрыло один путь, но открылся другой. Тик-так, тик-так. Всегда бежать во времени. Ты почти исчерпал своё время, и ты остановлен между секундами — в бесконечности между «тик» и «так». Тик — ты жив. Так — что ж, это была хорошая жизнь. Жаль, что короткая. Тик-так, тик-так....

Шеридан требует сказать, что случится, если для него это все.
— Кто вы? — снова спрашивает он и вспоминает свой сон.
— Теперь ты ближе к истине, или нет? Я вижу, что да... Но ближе к тику или таку — не знаю. Только само время скажет. А здесь, в межвременье, у нас всё время мира...

Центавр. В баре, заполненном толпой и громкой музыкой, появляется Г'Кар. Он проходит к столу и говорит сидящему за ним, что ему известно: тот располагает информацией о деталях истребителя «Старфури», проданных маклеру. Человек говорит, что они найдены при спасательной операции и всё законно, но Г'Кар хочет знать где именно, поскольку части принадлежат машине, на которой исчез Гарибальди. Человек не хочет говорить, но Г'Кар требует ответа.

Вмешивается бармен, и разговор угрожает перейти в драку. Терпеть оскорбления Г'Кар не намерен...

Но прежде, чем бармен успевает что-нибудь сделать, человек за соседним столиком сбрасывает капюшон — это Маркус! Короткая схватка, и они убегают, захватив перекупщика.

Центаврианские охранники показывают бармену фотографии нарнов, и тот опознаёт в участнике потасовки Г'Кара. За его поимку обещана большая награда — живым или мёртвым, всё равно.

Сигнал в каюте Деленн звонит несколько раз, прежде чем она открывает двери и впускает Франклина. Она спрашивает, в чём проблема, и доктор отвечает, что проблема в ней. Деленн отказалась от пищи и воды, и это продолжается уже неделю. Да, это обычное дело для минбарца, но теперь никак не для неё, ставшей земной женщиной.

Деленн говорит, что справедливость восторжествует быстро — ведь это она виновата во всём, что случилось. На неё давит невыносимый груз — она разрушила понимание и доверие между собой и Джоном. Она любила его и хотела защитить, но надо было верить в него больше, чем верила она.

— Я продолжу свой пост. Если Джон мёртв, я увижу его, и моя душа соединится с ним там, где не бывает никаких теней...

Тут Франклин бессилен помочь, и он оставляет Деленн наедине с её горем.

Маркус говорит Г'Кару, что охранники охотятся за ним. — У вас и так хватает трудностей, зачем вы здесь? — спрашивает Г'Кар. Маркус отвечает — чтобы помочь ему, если возникнут проблемы. Г'Кар говорит, что должен разузнать всё об остатках истребителя Гарибальди, но Маркус советует уходить — охранники явно охотятся за Г'Каром.

— Почему вы так рискуете, когда дело касается Гарибальди?
— Он был моим другом — единственным, который не был нарном.
— Ну что ж, а я делаю это потому, что никогда не имел друга-нарна.
Маркус дарит Г'Кару кинжал; тот с благодарностью говорит, что очень любит оружие.

Затем Маркус приводит в чувство человека из бара, брызгая водой на его лицо, и требует ответа — как к нему попали части «Старфури».

Франклин по просьбе Ивановой разбирает записи капитана. Просматривая файлы, он обнаруживает запись, которую, как он чувствует, должна увидеть Деленн. Передав ей кристалл данных, доктор уходит.

— Личный дневник,— говорит Шеридан на экране, — 14 мая 2260 года. У нас сегодня был действительно тихий день. Даже не верится, столько всего свалилось за последнее врем Теперь, когда мы разорвали связь с Землёй, страсти накаляютс Это не то, чего я хотел. Откровенно, меня пугает этот ад, но надо было это сделать.

Проблема в том, чтобы вывернуть всё наизнанку сделать из этого что-нибудь доброе. Вот отец всегда говорил, что единственный стоящий путь — как ни больно, не сдаваться и не бороться с неизбежным, а превратить проблему во что-то положительное. Падаешь с горы, так попробуй полететь, говаривал он, терять-то нечего.

Похоже, так у меня с Деленн. На войне дрался с минбарцами, убивал, сколько друзей погибло от их рук! А вот люблю одну из них.

Долго думал не говорить, но... Как черта по сердцу — ничего больше не хочу, только бы её видеть. Эх, падаю же с горы, а в глаза её смотрю, и кажется, правда полететь сумею...

Маркус добился своего. Маклер узнал место находки «Старфури» от сотрудника Межпланетных Экспедиций, его контакт хочет получить десятую часть покупной цены. Г'Кар собирается лететь на место находки для поисков информации, а Маркус должен возвратиться на Вавилон 5 и найти человека из Межпланетных Экспедиций.

— Вы нужны на Вавилоне 5 куда больше, чем мне тут нужна помощь, говорит Г'Кар. Маркус уходит, оставляя Г'Кара отдыхать.

Будит его шорох шагов и крадущиеся тени. Г'Кар выхватывает пистолет и успевает сделать несколько выстрелов, но его оглушают, и он падает без сознания.

Деленн и Линьер собирают рейнджеров. Деленн говорит, что хотя их основная работа до сих пор была незаметной, пришло время нанести удар, который послужит примером другим. Линьер объясняет, что Лига неприсоединившихся Миров уклоняется от борьбы, но они должны попытаться собрать всех тех, кто верен и сейчас.

Для них нужен сигнал к сплочению, и Деленн хочет, чтобы его дали рейнджеры. Семь дней они будут ждать присоединения других кораблей, а затем атакуют Захадум. Шанс на успех невелик, но они должны хотя бы попытаться. Она говорит, что эта атака для них — такой же шанс на полёт, о котором сказал в своём дневнике Шеридан.

Покои Лондо на Центавре. В дверь стучат. Взяв на всякий случай оружие, он открывает дверь и видит посланца императора. Император немедленно требует Лондо к себе, и тот спешно одевается, направлясь в тронный зал. Картажью сообщает Лондо, что хочет преподнести ему подарок. Лондо пытается отказаться, но Картажью уверяет его, что это нечто, о чем Лондо мечтал долгое время.

Он нажимает кнопку сигнала, и два гвардейца вталкивают закованного в колодки Г'Кара. Картажью и говорит Г'Кару, что он будет развлекать их, а если развлечение не понравится, Г'Кар умрет. Лондо благодарит Картажью за «подарок», но на самом деле не знает, что и сказать.

Картажью спрашивает Г'Кара, имеет ли он что-нибудь сказать им, и Г'Кар спрашивает лишь, известно ли им, где находится Гарибальди.
— Кто? — переспрашивает Картажью.

А Гарибальди в это время безуспешно колотит в герметичную дверь маленькой круглой камеры. Голос из невидимых динамиков просит его сохранять спокойствие, чтобы не ранить себя.

Гарибальди спрашивает, почему это их волнует, и голос сообщает просто, что таков порядок. — Чей порядок?! Голос не отвечает, а вместо этого хочет знать что случилось после того, как он оставил Вавилон 5.

Не помню, отвечает Гарибальди, но голос сообщает, что реакция его организма указывает на ложь. Эти возмущает Гарибальди, но голос все повторяет свой вопрос. В ярости Гарибальди хватает стул и начинает крушить светильники и всё, что попадается под руку. Из отдушин в комнату пускают какой-то газ, и Гарибальди теряет сознание. Открывается дверь, и в камеру входит кто-то в газовой маске и униформе корпуса Пси.

Лондо входит в камеру, в углу которой сидит на полу Г'Кар.

— Как глупо, что вы оставили Вавилон 5, — говорит Лондо. — За вами следили с самого начала. Если вы хотите умереть, я помог бы этому. но здесь, на Центавре, я не могу оказать вам такую услугу. Картажью — садист, он будет истязать вас, находя в этом развлечение. Он станет мучить вас дни, недели или месяцы, а когда ему надоест, вы умрёте медленной и мучительной смертью, когда вам будут поочередно вырезать внутренние органы.

— А вам нравится эта идея?
— Пожалуй, не слишком. Никому не пожелаю такой участи.
Лондо говорит, что Картажью — чудовище, и его необходимо устранить. Возможно, именно Г'Кар станет средством для этой акции, но облегчить его страдания Лондо не сможет.

Г'Кар должен продержаться, пока будут сделаны необходимые приготовления. Лондо спрашивает, согласен ли Г'Кар, но тот не отвечает. Лондо поворачивается, чтобы уйти, и тогда Г'Кар сообщает ему цену за помощь — Лондо должен освободить Нарн. Лондо обещает сделать это и уходит, выключая направленный на Г'Кара яркий свет.

А Шеридан все еще бродит по тоннелям Захадума. Он находит огонь, который зажёг, очнувшись в первый раз, и понимает, что сделал полный круг. Он пытался найти выход из подземелья, но Лориэн говорит, что на самом деле заперт он вовсе не в лабиринте тоннелей, и единственный выход отсюда — снова вернуться в нормальный ход времени.

— Я не имею права умирать,— отвечает Шеридан, — я должен помочь Армии Света в войне, мы должны предотвратить миллиарды смертей.
— Как страшно, когда воюют дети... Я предупреждал их, но они не слушали. Они никогда не слушают...

— Ваши... дети? Шеридан изумлен.
— Это метафора. Те, кто пришел после меня. Дети. Младшие дети одних родителей.
— Но сколько же вы здесь?
— Долго. Так долго... Я был уже стар, когда молекулы вашего мира стали соединяться... а потом назвали себя землей и морем, рыбами и людьми.
— Вы — один из Первых?
— Почти так. Я был просто первым. Сначала я был один...

Шеридан уверен, что Лориэн может покинуть Захадум. Почему же он оставался тут так долго? Лориэн отвечает, что он ждал того, кто сумеет найти его, и Шеридан первый, кто сумел зайти так далеко.

— А если узнают Тени?
— Они знают. Поэтому они и вернулись на Захадум. Они полагают, что демонстрируют уважение, но они не понимают... Это было так давно, миллионы лет назад...
— Вы выглядите не таким уж стариком
— Таким вы видите меня сейчас.
Шеридан наконец понимает, что в своих снах он видел Лориэна.
— Вы знаете, что в вас есть ворлонец? — спрашивает Лориэн. — Точнее, часть его сущности.

Шеридан вспоминает слова Коша: «Если ты пойдешь на Захадум, ты умрешь».
И потом — «Прыгай... Прыгай же!»
— Кош...
— Это его имя? Кажется, я встречал его однажды. Давно.
— Он сказал мне, чтобы я прыгал. Он знал...
— Что я был здесь? Почти несомненно.
— Как...
— Они могут отделять части своей личности и внедряться в другие организмы. Так они могут скрытно странствовать по галактике, используя других как глаза и уши. Кош — в вас, и он — часть проблемы. Вы оба хотите жить и боитесь отпустить себя. Но вы должны сложить бремя жизни, вы оба, вы должны сдаться тик-таку.
— Нет, я не могу. Я нужен другим...
— Нельзя уйти от смерти только потому, что вы боитесь того, что может случиться без вас. Этого не достаточно. Вы не обнимаете жизнь, вы избегаете смерти.

Итак, вы пойманы и не в состоянии идти ни вперед, ни назад. Да, вы нужны вашим друзьям. Но только если вы не боитесь больше, если вы знаете кто вы, чего и почему хотите. Когда вы больше не ищете причин, чтобы жить, но можете просто быть.
— Я не могу... Я не знаю, как сделать это.
— Тогда я не смогу помочь вам, и вы навсегда останетесь тут. Вы должны отпустить себя. Сдайтесь смерти. Смерть плоти. Смерть страха. Шаг в пучину... и пусть всё идёт.

Свет вокруг них начинает меркнуть.
— Темнеет...
— Я знаю. Ты близко, друг. Очень близко. Легко найти нечто, за что стоит умереть. Но у тебя есть что-то, ради чего стоит жить?
— Я не вижу вас больше...
— Как это и должно было быть.
— Я прыгну. Знать бы, поймаете ли вы меня...
— Я поймал тебя прежде.
— А если я умру?
— Я не могу создать жизнь, но могу раздуть оставшиеся тлеющие угли. Правда, это может не сработать.
— Но я могу надеяться...

Мир вокруг исчезает полностью, лишь как эхо звучат слова Лориэна:
— Надежда — все, что у нас есть...

Время возвращается на прежний путь. Шеридан снова возникает из небытия в миг опасности на балконе над пропастью. И снова отчаянный прыжок вниз.

Эхо повторяет слова Лориэна: — ...есть что-то, ради чего стоит жить?

Шеридан падает, и в его памяти вспыхивает голос, звучавший когда-то на «Белой Звезде».

... Теперь спи. Я буду на страже, и я поймаю тебя, когда ты должен будешь упасть...

Он успевает сказать одно слово.

— Деленн!

На дне пропасти распростерто на камнях тело. Но над ним возникает из тьмы тот, кто назвал себя Лориэном...

Запись: Mattew Murray
Перевод Григория Шмерлинга

Дальше!
Вернуться к оглавлению.