-
Эта история произошла в середине 61-го. Год между войнами и началом новой эры. Война с призраками была позади, но остатки тьмы сгущались и поджидали нас... дома. Захвативший власть после убийства президента Сантьяго Кларк постарался превратить Землю в лагерь. Мы порвали с его режимом, а они, не сумев захватить нас, в отместку пытались задушить.
Блокада. Всё снабжение перерезано, и положение было отчаянным. Мы не могли позволить себе потерять ни одно из тех судов, которые, обходя заслоны и отбиваясь от пиратов, всё-таки рисковали прорываться к нам. И как раз в это время, среди всего этого мы столкнулись с Третьим пространством. И едва спаслись. Надеюсь только, что дверь закрыта навсегда. Дважды номер не пройдёт, случись такое ещё раз — не выжить никому. А началось всё с Ивановой...
Откуда ещё один?! Вниз, переворот, форсаж! Инерция вжимает в ставшие железными ремни захватов — ох, чёрт, вылечу же наружу! От перегрузки темно в глазах, но очередь проходит выше.
Ага, гадёныш, попался!«Фурия» разносит треугольное крыло противника, и машина, беспорядочно кувыркаясь, летит в сторону, катапультируя спаскапсулу.
На этот раз эскадрон «Дельта» под командой Ивановой вовремя перехватил пиратов, атаковавших земной транспорт. Правда, он шёл не к станции — по данным разведки, везут Q40. Какие же идиоты при Кларке в штабе — караулят ворота от нас, а такой груз без эскорта! Ладно, плевать, сегодня эти субчики в треуголках своё получат.
— Комп, открытую связь. — Сдавайтесь или убирайтесь к чёрту, уничтожим всех!
— Стой, не гони жару! Что с цепи сорвались, Земля сама против вас воюет! Там на десять лимонов кредов! Или не нужны? Пропустите нас, запорем лоханку — четверть вам, и все дела!
А нет, так хуже будет, мы от своего не уйдём.— Транспорт под нашей защитой. Сунетесь ещё — даю за ваши шкуры фифти-фифти на каждом заходе.
Хотя силы примерно равны, пиратам полагалось бы убраться, увидев полный боевой эскадрон. Похоже, план сработает. Ага, вот и сюрприз! Открывается зона перехода. Сигнал!
Слишком высока ставка, и на карту поставлено всё: на этот раз пираты подогнали свой базовый корабль вплотную к месту атаки.
— Теперь глуши движки, жмурики!
Это хуже. Ну ничего, продержимся. Сейчас...
Рейдер наводит системы оружия и открывает огонь, а «Фурии» отточенным до инстинкта манёвром ускользают с линий поражения, чтобы через секунды сплести из хаоса разбежавшихся траекторий разящий клин контратаки. Но в этом уже нет нужды: срабатывает и сюрприз Ивановой. Стремительно появившиеся с нескольких сторон «Белые звёзды» наносят удар, превращая пирата в разлетающиеся огненные клочья и отрезая путь к бегству вражеским истребителям.
По открытой связи раздаётся голос Шеридана — приказ сдаться. Возражений и контрпредложений больше нет.
Потом капитан вызывает Сьюзен и предлагает ей и «Дельте» возвращаться на станцию и отдохнуть — они это заслужили, её идея и ловушка сработали отлично!
Налётчикам предстоит переход под конвоем к соседней колонии дрази. Точнее, к тюрьме.
— Капитан, я бы с удовольствием осталась. Лучшим отдыхом будет посмотреть на их рожи, когда они отведают дразёвой баланды и поймут, во что влипли.
— Обещаю рассказать во всех деталях! А ты всё-таки возвращайся, надо поскорее передать о нашей операции в «Голосе Сопротивления», и вообще раструбить как можно шире. Рейдер не первый и не последний, а в основном они охотятся тут на твоих знакомых — наших теперешних снабженцев! Агенты пиратов наверняка сидят у нас — пусть знают, что резвиться в нашем секторе выйдет боком.
И Иванова, чертыхаясь и жалуясь компьютеру насчёт неоплачиваемых обязанностей телеведущей, летит вместе с «Дельтой» домой.
В Зокало, как обычно, играет музыка и галдит разнопланетный народец, гуляя и проворачивая разные дела. За столиком Литы Александер — двое господ не первой молодости.
Лита занята бизнесом: увы, боевые заслуги перед Галактикой не принесли ей капитала, а квартплату надо вносить, если не хочешь оказаться на нижних уровнях. Хорошо капитану и остальным, но она-то не член команды, и работы постоянной нет — приходится перебиваться случайными клиентами.
Вот и сегодня — этот Лео Розен хочет доподлинно убедиться, согрешил-таки 20 лет назад с его женой родной братец Алекс или нет.
Братья переругиваются.
— Если опять откажешься, ты мне больше не брат!
— Не тронь меня, идиот! Привёл бы лучше благоверную сканировать — глядишь, узнал бы больше интересного!
Внезапно в голове Литы возникает ноющая боль. Этого ещё не хватало, думает она, что такое... Лео платит. Всё, надо работать. Привычным усилием оттолкнув боль в сторону, она смотрит на Алекса, готовясь осторожно заглянуть в его мысли. Так, в душе-то он веселится...
Но что это, чей голос?! «Ждал... Ждал... Всё это время...» В мозгу, заслоняя всё, вспыхивают багровые волны гиперпространства, несущие нечто — корабль? Нет, что-то громадное, почти как их станция, целый город!
Она отгоняет видение, и, пока братцы снова начинают свой видимо традиционный семейный спор, сканирует Алекса.
Он чист как стёклышко. Какой же зануда братец... а жена его славная тётка, но... Стоп, это её уже не касается. Заказ выполнен.
И снова в мысли Литы врывается странный корабль, плывущий в гиперпространстве. Встревоженная, она устремляется прочь, сталкиваясь с геймом в маске.
— О, простите! И снова в глазах — эта громадина, теперь даже видны какие-то знаки на борту. О господи, неужели опять они?! Похоже на то, что видела там...
Гиперпространство.
— Командор! Дельта-пять на связи. Что-то есть на дальнем сканере! В стороне от нашего маяка... сигнал нечёткий, но, похоже, эта штука почти как наш «Вавилон»!
Съюзен останавливает звено. Выйдя на связь с Корвином, она спрашивает у лейтенанта, не поступало ли за время их отсутствия сообщений об авариях и потере крупных кораблей.
— Нет, командор! Вы что-то нашли?
— Да. Не знаю что, но оно должно иметь полмили в поперечнике и длину с наши «Эксплореры». Не верю я в такие совпадения, но, может, кто-то опять сбился с курса и дрейфует в гипере? Помнишь «Кортес»?
— Сбросьте бакен, я вышлю команду проверить, кто это!
— Не пойдёт. Его несёт по D-траектории относительно нашего маяка. Если мы сейчас его бросим, потом не найти! Посмотрим сами. До связи, ждите!
Вспомнив историю с «Кортесом», Иванова применяет тот же трюк. Чтобы не потерять непрерывный контакт с маяком, машины её эскадрона расходятся в цепочку, служа опорными точками друг для друга. И, наконец, им удаётся подойти к терпящему бедствие кораблю на прямую видимость.
Ну и ну!
На аварийный корабль это не похоже. Таких силуэтов нет ни в одном флоте. Она не ошибается: в памяти компьютера тоже ничего даже близко!
...Ещё час назад узнать это странное сооружение не смог бы никто. Cейчас это уже смогла бы сделать Лита, но её тут нет...
Похоже, первый контакт. Признаков жизни нет, но, если корабль всё-таки не мёртв, ситуация самая ответственная и опасная, какая только может быть. Нет больше Призраков, Ворлона, Изначальных. Кто же это?
Сьюзен снова выходит на связь со станцией и приказывает Корвину объявить аврал. Она начинает спасательную операцию. Понадобится пять «Белых звёзд» и все резервные истребители.
Когда сдавший отловленных пиратов с рук на руки губернатору дрази Шеридан возвращается на станцию, Корвин немедленно докладывает капитану новости. Иванова со своей находкой будет с минуты на минуту, только что они по её приказу раздвинули мачты прыжковых ворот на максимум — иначе эта штука не прошла бы!
И вот зона перехода открывается. Появляются истребители, группа «Белых звёзд»... и, буксируемый их гравитационными захватами, медленно выплывает чужой корабль. Да корабль ли это?
Теперь стоящая на наблюдательной палубе Лита видит его воочию.
Но реальность меркнет под наплывом нового видения, ещё более яркого и ужасающего: это гибель!
Она видит себя со стороны. Станция горит, разгромленное Зокало полно телами погибших. Рука ранена, и нет рядом ни доктора, никого, кто мог бы помочь, а повязка из разодранного платья не может остановить кровь. Сзади на стене появляется огромная тень, и раздаётся низкий рык. В ужасе Лита всей своей силой сминает и рвёт наваждение, отбрасывая его обрывки, как клочья бумаги.
Странный чужак с кажущейся из-за его размеров медлительностью наконец выплывает из прыжковых ворот и вскоре зависает, выведенный на стационарную орбиту.
Новость о появлении странного корабля молниеносно распространяется по станции, и, конечно, горячее всех её обсуждают послы миров Лиги. У них не хватает терпения подождать, пока капитан соблаговолит поделиться информацией о находке — да и захочет ли он? Пока нет повода собирать официальное заседание, послы решают прозондировать обстановку, послав к Шеридану Вира.
Он застаёт капитана вместе с Деленн, когда они выходят из офиса.
— Капитан, посол Деленн, рад вас видеть! Разрешите... одну минутку! Дело в том, что послы Лиги просили меня поговорить с вами об этом корабле, или что там это такое — смогут ли их представители изучать его. Собственно, в этом и весь вопрос — что это?
— Пока не знаем, Вир. Но, раз уж мы нашли его, заниматься им мы будем сами.
— Вир, конечно, интерес к этому объекту понятен. Кто бы ни были его творцы:, очевидно, что создать подобное могла только весьма развитая раса. Там могут скрываться ценные технологические находки. Но если все сразу начнут теребить чужую станцию, ничего не будет сделано толком, и можно ждать любой беды.
Шеридан говорит, что как капитан он даёт гарантию — все результаты исследования, вся ценная информация будет предоставлена в распоряжение правительств миров Лиги.
— Я-то верю вам, капитан! Но есть и другие. Увы, когда речь идёт о возможных преимуществах и деньгах, многие не верят никому.
Деленн предлагает переговорить с другими послами, но Вир вздыхает: проблема не в том, чтобы поговорить. Проблема в том, станут ли они слушать? Уж лучше я передам всё сам, говорит он и уходит.
— Джон, а если он прав? Как бы мы не увещевали их, кто-то обязательно будет думать, что самое важное осталось засекреченным.
— Да. Но у нас нет другого выхода! Что будет, если позволить отправиться туда поисковым командам от всех рас? Они начнут столбить и захватывать всё что смогут. Не дай Бог, кто-то первым найдёт какое-нибудь новое оружие — начнётся свара, саботаж! Нет, я не могу идти на такой риск.
— Зато у других рас есть ресурсы, которых сейчас нет у нас. Ведь Вавилон 5 — не научная, а дипломатическая станция. Здесь нет экспертов по изучению чужих технологий, нет археологов, других специалистов.
И всё же Шеридан стоит на своём. Пусть работа займёт больше времени, но они будут заниматься ею только сами.
— Джон, твои аргументы убедительны, но признайся — у тебя есть ещё одна причина, из-за которой ты не хочешь никого подпускать к этому. Мне кажется, для тебя просто нет ничего интереснее, чем первому раскрыть все секреты!
— Разве у меня были когда-нибудь особые планы по поиску секретов?
— Джон, всякий раз, когда вблизи появляется нечто неизвестное, твои глаза начинают сиять, как два небольших солнца. И знаешь, что пишут по буквам их лучи?
— Что?
— Моё! Моё, моё, моё!
— Ну вот ещё! Неправда.
— Ты же знаешь, минбарцы не говорят неправды — улыбается она.
— Ладно, тогда это возведённый на меня поклёп!
— Что значит дважды неправда. Не пойдёт!
— Ну... Мне чертовски неудобно это слышать.
— Ага! Истина всегда неудобна.Она кивает ему и уходит, а Шеридан подходит к монитору. Он даёт команду переключиться на внешний обзор, настраивает камеру. На мониторе появляется громада чужака.
— Кроме всего прочего... хм... да, это моё!
Первый этап работы — облёт и детальный осмотр объекта поручен Заку и двоим из его людей. Не приближаясь вплотную, они прежде всего пытаются обнаружить что-то, что напоминало бы оружие. Корабль может быть заминирован, оснащён автоматической защитной системой или иметь другие неприятные сюрпризы. Признаков живых существ сканеры не обнаруживают, но, пока нет ясности с назначением чужого корабля и характером его систем оружия и управления ими, чужака надо считать потенциальной угрозой безопасности станции.
Оджин из пилотов замечает, как же красива эта штуковина.
— Кобра тоже красива! — ворчит Зак. — Ближе не подходить! Поосторожнее, вдруг эта икебана тоже кусается.
Но ничего особо подозрительного не обнаружено. Теперь к чужаку должен подойти автоматический ремонтный бот, чтобы взять образец материала с поверхности корпуса. Бот медленно подходит вплотную к корпусу. Десять футов, пять, три, один — ничего. Выпущен зонд с режущей головкой, свёрла и фрезы касаются поверхности...
Вспышка там, где бот! И на корпусе чужого корабля вспыхивает какая-то фигура или знак. Связь с ботом потеряна — он уничтожен? Нет, да вот же он — беспорядочно вращаясь, медленно летит в сторону, размахивая торчащей штангой зонда. Но ни телеметрии, ни картинки, ни ответа на команды нет.
Вот так. Всё-таки кусается!
Без особых проблем Заку удаётся поймать бот, и вскоре прямо в грузовом ангаре идёт импровизированное совещание. Начальник техслужбы сообщает Шеридану, Ивановой и Заку, что энергосистемы бота оказалась полностью выведены из строя — от силовых аккумуляторов до последнего резервного элемента поддержки в бортовом компьютере!
Все источники электропитания словно высосаны до последнего милливатта, и это не просто разрядка. Три попытки обычным образом подзарядить главный аккумулятор ничего не дали: или повреждены цепи контроля, или сам аккумулятор погиб навсегда. Они доложат, как только разберутся.
Иванова спрашивает, почему же не пострадали истребители, даже участвовавшие в буксировке — даже небольшого необычного снижения мощности питания или двигателей не зафиксировано. Не знаем, отвечает техник — но, может быть, эффект действует лишь на минимальном расстоянии, ведь захваты истребителей длинные, а бот подошёл вплотную. К тому же, он попробовал повредить обшивку.
Наше счастье, если силовая утечка не может распространяться на большее расстояние и не будет опасности для движения — говорит Зак. Шеридан замечает, что надо попробовать различные виды защиты, а пока просто не подходить ближе. Но это делает дальнейшую работу почти невозможной... На руке капитана сигналит коммуникатор.
Это Корвин. Он сообщает, что на подходе к зоне перехода — земной корабль из IPX, Межпланетных Экспедиций. Видимо, кто-то сообщил им!
— Вы передали им, что мы вышли из юрисдикции Земли и не поддерживаем никаких контактов с правительственными организациями?
— Да, сэр. Но одна из пассажиров, шеф научной части, настаивает на разговоре с вами.
— Вот как? Ну что ж, передайте, что я буду ждать её в офисе через 20 минут.
Очевидно, в IPX крайне заинтересовались, раз они появились тут, несмотря на блокаду. Чёрт побери, даже у них тут есть глаза и уши! Ну ладно. Раз так, почему бы нам, в свою очередь, не использовать это обстоятельство в интересах станции?
Через четверть часа служба безопасности провожает настойчивую гостью в сверкающий чистотой офис, где её уже ждёт как всегда подтянутый и уверенный Шеридан.
Если бы кто-то заглянул в это время к Лите Александер, его глазам открылась бы прямо противоположная картина.
Тусклый свет, разбросанные повсюду исчерканные листы и обрывки бумаги. Те же слова нацарапаны и начерчены чем попало вокруг — на стенах, столе, кухонной стойке. Похоже, что несчастная Лита сошла с ума — растрёпанная, в одной ночной рубашке она сидит на столе и с остановившимися глазами продолжает, продолжает водить по стене стёршейся помадой. Везде одни и те же слова: «Там опасность».
Между тем Шеридан встречает доктора Элизабет Трент, зонального координатора IPX. Я удивлён, что вижу здесь гостей с Земли, говорит он. С тех пор, как Кларк объявил карантин, ни одному земному судну не было выдано разрешение на стыковку с Вавилоном 5.
Трент говорит, что знает об эмбарго, но IPX — особый случай. Не тратя времени на дипломатию, она берёт быка за рога: им нужен доступ к найденному артефакту * . Я рассмотрю вашу просьбу, отвечает Джон.
Не надо быть психологом, чтобы по его тону понять: ни за что! И Трент не остаётся ничего другого, как пуститься в уговоры.
— Капитан, вы же просто не сможете толком исследовать находку. У вас нет людей, у вас нет оборудования, у вас нет подготовки. Простите за такое сравнение, но представьте, что ваша «Фурия» свалилась с неба и ей занялось племя дикарей. Конечно, им может повезти приспособить что-нибудь полезное — например, лазер сойдёт для добывания огня. Но шаман может нажать не на ту кнопку, и всех просто сдует в пыль.
— Я знаю. Чертовски увлекательная ситуация, правда?
— Хорошо. Чего вы хотите? Каковы ваши условия?
— Во-первых, кое-какая информация. Почему вы и ваши люди не боитесь преследований за нарушение эмбарго?
— IPX — межпланетарная корпорация, а не правительственная служба! У нас есть соглашения более чем с полдюжиной правительств, дающие нам право свободного прохода без ограничений через их границы. Мы можем изучать любые миры и объекты в их секторах при условии, что мы гарантируем доступ к обнаруженным находкам. Политика политикой, а бизнес бизнесом. И мы занимаемся своим бизнесом! Ваши проблемы с Кларком не имеют ничего общего с нами, мы можем прилетать и улетать, когда пожелаем.
— Что ж, вот наши условия. Главное. Ваши люди будут допущены к этому... артефакту, но все работы будут производиться только в присутствии наших представителей. В любой момент у нас должен быть доступ ко всем полученным здесь данным. Сведения о любых устройствах и технологиях, которые могли бы быть использованы для создания оружия против других рас, никогда не покинут Вавилон 5. Если же вы попытаетесь скрыть или передать их кому-либо, объект будет уничтожен.
Во-вторых, из-за эмбарго у нас большие проблемы с поставками — запчасти, часть продуктов питания, которые мы не можем выращивать тут,...
— И теперь вы хотите, чтобы мы нарушили эмбарго и подвезли вам, что потребуется.
— Раз вы собираетесь здесь работать, можно бы приносить с собой и обед. Я только хочу убедиться, что вы захватите достаточно, чтобы никто не ушёл голодным.
— Хорошо, я подумаю. Нам ещё надо решить, есть ли вообще смысл возиться с этим!
Пищит коммуникатор — на связи Иванова.
— Капитан, есть новости. На зонде с бота обнаружены частицы — он всё-таки успел его зацепить! Там оказалась органика. Радиоуглеродный метод даёт миллион лет!
У Трент ушки на макушке.
— Хорошо, капитан! Я согласна!
Через полчаса в девятом доке уже царят хаос, шум и гам: рабочие и техники IPX разгружают челнок со своим оборудованием. Человек двадцать ещё не освоившихся на грузовой палубе IPX-овцев торопятся изо всех сил и в результате толкутся как бараны. То тут, то там сталкиваются кары или рушатся штабели ящиков, завывают предупредительные сигналы и орут грузчики.
Иванова пытается навести порядок, но безуспешно — её никто не слушает. Очередную команду заглушает дикий рёв и доходчивое объяснение, что коллега был неправ, смайнав батарею конденсаторов на чью-то ногу. Иванова застывает и закрывает рот. К ней подходит Франклин.
— Знаете, Сьюзен, в Южной Америке, в бассейне Амазонки, есть армейские муравьи. Когда они мигрируют, по лесу течёт живой ковёр толщиной дюймов пять. Каждый муравей не больше дюйма, но их столько, что целый лес будет обглодан дочиста меньше чем за час. Интересно, знают ли они, что у них есть тут сородичи?
— Как думаешь, Стивен, если я пристрелю нескольких, кто-нибудь обратит внимание?
— Пожалуй. Смотря сколько.
— Ну, не знаю. Десятка хватит?
— Да, это уж точно.
— Ладно, тогда шестерых.
— Годится. Давай!
К ним подходит сияющая Трент.
Представившись, она обращается к Франклину.
— Вы уделите мне несколько минут, доктор? Пока тут не началось сумасшествие, нам надо договориться о координации исследований. Давайте обсудим, как мы будем работать с органическими находками.
— Конечно. Но разве это уже не сумасшествие?
— Что вы! Нормальная рабочая обстановка — у нас в науке только так.
Кто-то вопит, и через пару секунд раздаётся грохот: опять что-то свалилось. Иванова решает пойти вздремнуть пару часиков — с неё хватит.
Спит и обессиленная Лита, но её забытье недолго. Снова появляется видение чужой станции, и Лита вздрагивает и беспокойно ворочается во сне, словно пытаясь спрятаться. Она видит, как рядом возникает из мрака светящаяся фигура. Ворлон. К поверхности протягивается отросток, оставляя на ней светящуюся строку и навеки впечатывая в полуживую кожу медленно гаснущие руны. Это приказ. Любому, кто сумеет прочесть, если будет недостаточно того, что он почувствует.
Лита просыпается и встаёт с постели.
Через несколько минут торопящийся по делам Зак встречает Литу в вагончике монорельса. Как удачно! Он так давно хотел поговорить с ней наедине.
Улыбнувшись Лите он подсаживается к ней и пытается завести разговор. Но Лита не отвечает на улыбку и слова, лишь отрешённо смотрит перед собой. Он хочет продолжить, но тут в вагончике неожиданно выключается свет — остаются только аварийные плафоны. Они начинают тормозить.
— Внимание, аварийная остановка. Пассажиры, будьте осторожны, не пытайтесь...
Коммуникатор уже у рта.
— Рубка, Аллен на связи. Отключился монорельс. Что там стряслось?
— Техники уже работают. Неполадки в контроле энергосистемы, за последние два часа третий раз. Сейчас дадим на рельс питание с резервного контура.
...сохраняйте спокойствие и не пытайтесь открыть двери. Движение скоро будет продолжено.
Ладно хоть не под куполом зависли, а в тоннеле — отсюда-то выберемся в два счёта, если что. Ну, давай же — командует себе Зак.
— Лита, я хотел... вы знаете... Хочу спросить... Куда вы спешите в такую рань? Может быть, поужинаем сегодня вместе, а?
Лита что-то шепчет. И Зак решается.
— Всё это ерунда. Просто дело в том... Лита, ты мне очень нравишься! Я не понимал этого, но полюбил тебя, как только ты появилась здесь. Я знаю, как тебе было трудно, какую жуть ты испытала, но я знаю, что всё бы сделал для тебя!
Я, конечно, не капитан, не сшибаю больших денег, дома у меня нет... Знаю, между мной и твоей жизнью пропасть целая, я этой телепатии никогда не понимал — ну и ладно, и так хорошо, а может — и смог бы понять?
Главное, Лита — ты такая, такая... Глядя на тебя, любой нормальный парень встрепенётся. Откровенно, я просто без ума от тебя, Лита!
Вот... может, у нас получится, а? Ну хоть видеться бы почаще!
Лита не отвечает, она лишь что-то чуть слышно шепчет, пристально смотря прямо перед собой. Зак ничего не может понять — она не слышала его? Но он же не пустое место!
— Хорошо, Лита, не отвечай мне сейчас, но подумай, прошу! Я всегда буду заботиться о тебе...
Он касается её плеча, и Лита поворачивает голову. Наконец Зак встречается с ней глазами... и тут же отстраняется. Лита смотрит сквозь него.
— Извините, Лита. Наверное, мне лучше было не говорить ничего. Я выбрал неудачное время — сейчас тяжёлые дни, нам надо будет работать... вместе. Наверное, вы правы, я больше не буду говорить об этом. Так будет лучше.
Вспыхивает свет, и вагон приходит в движение. Перед тем, как выйти, Зак снова извиняется и обещает впредь не досаждать Лите, пока она сама не захочет с ним поговорить.
Бедняга Зак... Лита Александер, в которую ты имел неосторожность влюбиться, так ничего и не слышала — считай, её сейчас тут и не было. А впрочем, в другое время могла бы и догадаться, тут и телепатии-то не надо. Так что, может, оно и вправду к лучшему...
По указанию Трент вокруг чужого корабля монтируется каркасный пояс с площадками для установки освещения, сканеров и прочего оборудования. Работа идёт быстро — снующие между стройкой, станцией и кораблём IPX грузовые боты подвозят детали, роботы под присмотром монтажников сноровисто наращивают секции. Внезапно в чётком ритме движения возникает сбой.
Несколько возвращавшихся к станции пустых ботов разворачиваются и вместе с шедшими навстречу гружёными запускают двигатели на полную мощность, устремляясь на таран. Тревога! Управление ботами потеряно, пульт техслужбы не отвечает.
К счастью, рубка и дежурные истребители начеку — взбесившиеся боты удаётся вовремя уничтожить. А на станции патруль службы безопасности во главе с Заком устремляется к пультовой управления внешним транспортом техслужбы — вся связь там прервана. Что случилось?
На полу в коридоре тело дежурного охранника — он или мёртв, или в глубоком шоке! Дверь блокирована, и бойцы открывают огонь. Через минуту дымящаяся плита с грохотом падает, и они врываются внутрь.
В пультовой только один человек — Лита. Покрытая потом, совершенно невменяемая. С криком «Остановите это!» она поднимает PPG, направляя оружие на стоящего впереди Зака, но, крикнув ещё раз, теряет сознание.
Приходит в себя Лита уже в лаборатории Франклина. Она удивлена — с чего это доктор снова взялся изучать её, да и как она вообще сюда попала? Пультовая техслужбы? Никогда не заходила, да и что мне там делать?
— Нечего. Но ты наделала там столько, что лучше бы тебе не знать об этом. Наверное, это что-то вроде лунатизма. С телепатами такое бывает чаще, чем с остальными, и обычно в тяжёлых формах.
— Я слышала об этом, доктор, но со мной никогда не было ничего подобного!
— Значит, был какой-то толчок. Чтобы это не повторилось, нам надо понять, какой именно. Постарайся помочь мне, Лита. Подумай, вспомни — что могло бы быть причиной для того, чтобы ты захотела уничтожить... находку Ивановой?
— Уничтожить? Нет, не знаю. Но с тех пор, как эта штуковина появилась тут, я и правда чувствую себя плохо, доктор. Какие-то кошмары всё время, и такое чувство, словно... словно я уже видела это раньше! Я просто измучилась.
— Так или иначе, сейчас нужно несколько часов глубокого сна. Тут, в изоляторе. Вот эта таблетка тебе поможет — никаких кошмаров, полная гарантия. Доктор уходит. Через несколько секунд Лита, словно почувствовав что-то, поднимает голову и смотрит куда-то в потолок.
Она одна... но глаз с неё не спускают.
У подключённого к медлаборатории монитора в офисе Шеридана, собрались сам капитан, Иванова, Зак и Трент.
— А ведь она поняла, что за ней наблюдают! — говорит Трент. Шеридан возражает, что это вряд ли: камеры тщательно спрятаны. Но Трент уверена: Лита чувствует, где камеры и знает, что за ней наблюдают. Она просит Шеридана переключить вид на вторую камеру, и, когда он делает это, все замечают быстрый взгляд, брошенный прямо в замаскированный объектив.
Лита тут же отворачивается — возможно, поняв, что её провели.
Трент говорит, что почувствовать переключение электронных цепей может телепат уровня не меньше Р9, а коммерческим тёпам до этого далеко. Иванова замечает, что уровень Александер — только P5.
— Был Р5. Пока она не побывала в гостях на Ворлоне.
Ого! Вот так тайна за семью печатями... Но, наверное, Трент знает кое-что и о тех, с кем сейчас говорит — она откровенна и без утайки объясняет, откуда у неё информация.
— В IPX следили за каждым судном, замеченным у границ ворлонского пространства. А с Александер дело было так. За два года до войны она была в бегах и скрывалась от Пси-корпусе на Марсе. Там она встретила одного лихого капитана и уговорила его отвезти её к ворлонскому сектору — говорила, что после контакта с послом Кошем здесь, у вас на станции, её влечёт туда просто неудержимо.
Конечно, обошлось ей это недёшево, но в итоге корабль появился там и сигналил несколько дней — мёртвого подняли бы. Подозреваю, что ворлонцы всегда были в курсе! Но сколько ни было таких попыток, они не появлялись никогда. А кто совался дальше — тоже назад больше не появлялся.
Капитан занервничал, но отчаянная девица реквизировала у него спасательную капсулу и катапультировалась в ту сторону. Так он, во всяком случае, объяснял потом. Больше он её не видел.
Это чистое самоубийство, долететь она никуда не могла — в капсуле воздуха на три дня, а до ближайшей зоны перехода оттуда и на корабле-то десять дней хода.
Ясно, что её встретили. Потом у нас была информация о том, что способности Александер резко усилились. Это сделали они.
Странно, замечает Иванова — зная эту историю, IPX должно было бы не спускать с Литы глаз.
— А почему вы думаете, что мы их спускали? По возможности, конечно. Для этого не обязательно нужны шпионы и громилы с большой дороги! Как мило!
Она поворачивается к Шеридану.
— Ворлонцы делали всё что в их власти, чтобы помешать людям получить продвинутые технологии. Если Лита всё ещё находится под их влиянием, она могла пытаться уничтожать артефакт, чтобы не дать нам его исследовать. Скорее всего, она сама не сознаёт этого. Но теперь очевидно, что она представляет опасность для всего проекта. Капитан, её надо изолировать до тех пор, пока мы не сделаем основную работу.
— Я обдумаю ситуацию и вашу просьбу.
— Доктор Трент, — вмешивается Иванова, — разрешите напомнить: есть ещё такое маленькое неудобство, законный порядок. Мы будем наблюдать за ней. Пока нет никаких доказательств, что её действия были следствием какой-то чужой программы, а не просто болезнью, припадком.
— Мне нужно только, чтобы она не ставила под угрозу жизнь моих людей. Если это ещё раз случится, я позабочусь о том, чтобы с ней поступили именно в законном порядке!
Наконец монтажные пояса вокруг чужака закончены. Трент приказывает включить освещение и подготовиться к сканированию. Начинается работа, инженеры и операторы заняты делом. Все уже привыкли к иероглифам, ярко светящимся на корпусе, и не обращают на них внимания.
Наверное, это название космического странника. Потом узнаем.
А в уголке одного из баров Зокало, уронив голову прямо на стол, спит человек. Дело привычное. Наверное, вымотался где-то до смерти, а по пути со смены заглянул пропустить рюмочку да снять стресс — ну, и отключился. Бывает.
Спящий беспокойно вздрагивает и стонет. Такого сна у него не бывало никогда. Странный чёрный город с гигантской башней, поднявшейся к небесам словно чудовищный кактус. С вершины башни то и дело срываются вниз ослепительные молнии.
Что-то тянется к нему, и вспышка выхватывает ищущие, извивающиеся чёрные нити и щупальца. Бессознательный, первобытный ужас пронзает спящего, и он с криком вскакивает.
— Уберите!!! Прочь, сгинь! Уберите это, не пускайте его!!! Оно знает, что мы здесь! Не трогайте его, слышите! Это нельзя трогать, уберите!! О-о... Оно смотрит на нас прямо сейчас! Да уберите же его!
Несколько немногочисленных посетителей равнодушно смотрят на пьяного зомби и на всякий случай отсаживаются подальше.
— Эй! Спи себе дальше! Будешь буянить — вызову наряд! Но человек замолкает, глядя перед собой остановившимися глазами, и бармен решает — ладно. Какой-никакой, а клиент. Пусть его.
Воспользовавшись короткой передышкой, Трент размышляет, сидя у монитора и делая запись в дневник.
100 лет тому назад центавриане открыли нам технологию зон перехода, изменившую нашу жизнь и будущее. Этот артефакт может быть даже более важным. Уже ясно, что это не корабль. Это... механизм. Некое устройство. И, кажется, есть идея, для чего оно могло быть разработано. Но оно так долго было мертво и бродило в пространстве, что, наверное, мы никогда не узнаем это точно.
Во всяком случае, непременно надо успеть кое-что проверить, пока здесь не появился ещё кто-нибудь. Если я права, наши прыжковые ворота для создания зон перехода — ничто по сравнению с этим. Чёрт побери, это могло бы стать самым важным открытием в истории человечества, изменить всё!
Дежурный офицер докладывает Заку текущую обстановку. Ситуация заметно ухудшилась — в разных местах отмечено больше обычного стычек и драк, в которые пришлось вмешиваться. Больше всего инцидентов в Зокало, казино, зелёном секторе. В нескольких каютах пришлось разблокировать двери из-за отчаянных криков запершихся людей. Они были там одни, и это похоже на какой-то новый психоз или фобию. Нескольких, кому было плохо, отправили в медлаб, кто-то сам пришёл в себя.
Вся ерунда началась, когда к Вавилону притащили чужую станцию! Зак согласен, что тут вполне может быть связь, и приказывает вести запись — что говорят те, с кем начинаются приступы бреда. Это может пригодиться доктору, а может быть, и командованию. Он вздыхает — ясно, что ночь предстоит длинная, и поспать вряд ли удастся.
Ночь. В одном из коридоров на нижних уровнях замер на ходу, уставившись в потолок, ничем внешне не примечательный человек. Но здесь его называют Козырем. Конечно, у него есть и настоящее имя, под которым он числится в базе данных службы безопасности. Козырь — один из воротил местного подпольного бизнеса и преступного мира.
Когда-то, объявив открытую войну и решив уничтожить непослушного судью, Козырь едва не попался сам. Какой-то блаженный чудак сумел противостоять его тайному и страшному оружию, заглоту (б-ррр)...
Слава богу, что дело кончилось так — да, он потерял нескольких ценных людей, но как знать, кто бы кого добыл в конце концов. С тех пор Козырь стал куда осторожнее. Он мелкий бизнесмен, занимающийся какой-никакой торговлишкой и уплачивающий налоги. Какие к нему могут быть претензии? Появлялись тут всякие, помоложе и понахальней, строили большие планы. Он отходил в сторону и ждал, пока блуждавшие как бы сами по себе слухи не доносили нечто любопытное до ушей мистера Гарибальди... или принимал свои меры, когда бизнес оказывался под угрозой.
Куда приятнее и надёжнее держать в руках послушные нити, оставаясь в тени. Но сейчас... В крови пробуждается подзабытая молодая, алчная злость. Чёрт его знает, откуда привиделась эта растопырившаяся над тёмным городом башня... но всё это так манит к себе... Он им ещё покажет!
Странный сон приходит и к спящей Ивановой. Она видит, как встает с постели и выходит из каюты. На ней обычная форма... но это уже не Вавилон 5. На стенах какие-то иероглифы, светящиеся, когда к ним приближается её рука. Впереди, в сумерках, странный город с вознёсшимся над ним исполинским замком...
Кто-то ещё здесь... А, центаврианский атташе Вир Котто... Как это прекрасно и как мне хочется попасть туда, говорит он.
— Но что это, Вир?
— О, здесь не надо, не надо спрашивать об этом...
Словно из воздуха около Вира появляются две центаврианские нимфы и, нежно обняв его, ведут с собой. А она чувствует прикосновение веток какого-то растения... нет, это змеиные щупальца, обвивающие её плечи и лицо!
С криком ужаса Сьюзен вскакивает в постели, очнувшись от кошмара.
Билл Мориши, ассистент Трент, прямо за обедом просматривает бумаги — свой отчёт и план на сегодня-завтра. Подняв глаза, он видит, что на него смотрят несколько человек. Билл не обращает на них внимания, но, когда через пару минут снова отрывается от тарелки и отчёта, видит прямо перед собой уже целую компанию — несколько мужчин, пара симпатичных девчонок... минбарец, дрази...
— Эгей! Дамы и господа, я могу быть вам чем-то полезен?
Они молчат.
Раздражённый Мориши говорит, что они смотрятся довольно живописно, и если так и будут стоять перед ним, ему придётся взяться за кисть и краски.
И тут один из группы, стоящий в середине (это сам Козырь), обращается к нему.
Громко, каким-то чужим размеренным голосом он произносит:
— Сотрудники Межпланетных Экспедиций работают недостаточно эффективно. Вам следует работать лучше и выполнить свою задачу быстрее. Сказав это, Козырь и вся группа дружно поворачиваются и уходят.
А в красном секторе беседуют, идя по коридору, Шеридан и Трент. Капитан недоволен: работы идут уже пять дней, а IPX и Трент пока так и не предоставили никакой новой информации. Она отвечает, что пока не обнаружено ничего существенного, но капитан безошибочно определяет: врёт.
В ответ на его нажим Трент переходит к обороне — дескать, ксеноархеология не ваша область знаний, не ожидайте, что тут можно нажать на F1 и получить инструкции. Мы могли бы изучать артефакт пять лет и ничего не добиться, не говоря уж о пяти днях. В науке не обращают внимание на часы, исследования продолжаются столько, сколько нужно.
Но Шеридан не покупается на этот светский трёп.
— Вы правы, я не ксеноархеолог. Но не думаю, что всеведущее IPX забыло, кем была моя жена. Так что я имею понятие об этой работе. Через пять дней у вас уже должно быть кое-что, как минимум первое представление. А у вас уже есть детальный обзор поверхности и данные магниторезонансного сканирования. Вы должны хотя бы понять, судно это или что-то другое! И, если другое — чем это может быть, пусть в самых общих чертах!
— Что ж, верно. Обычно так и бывает. Но тут нет ничего, ничего обычного!
— С этим я согласен. Вот вам ещё кое-что: с тех пор, как артефакт висит в наших окрестностях, количество психозов и инцидентов по линии службы безопасности выросли на 30%.
— Капитан, это уже ваши проблемы. Ко мне это не имеет никакого отношения.
— Может быть. Но что если вы ошибаетесь?
— Извините, капитан. Из последних 36 часов я подремала около двух, держусь на кофе и своём адреналине. У меня нет времени для этого, здешние склоки — это ваша головная боль. Вы дали мне разрешение работать, и я делаю всё что могу, располагая ограниченными ресурсами и получая не бог весть какую поддержку с вашей стороны. Если вы не возражаете, сейчас я как раз собираюсь заняться работой.
Она намеревается войти в лифт, но Шеридан останавливает её и показывает планшет, на экране которого воспроизведены знаки с артефакта.
— Минутку. Что вы скажете об этом? По моему, это написано на Ворлоне.
— Вы знаете письменность Ворлона?! Она поражена.
— Вы удивлены? Любой хороший ксеноархеолог признает, что это оттуда. В общем, даю вам ещё 48 часов, а потом я хочу видеть ваш отчёт. И если мне не понравится то, что я увижу, выдерну вилку из розетки. Вам понятно?
Трент соглашается — лишь бы отделаться от Шеридана.
Козырь попал-таки туда, куда стремился меньше всего. Встречают его с почётом — мистер Аллен, это естественно, и сама командор Иванова. Но на этот раз ему всё равно, всё это уже неважно... А они не могут понять, в чём дело. Личность-то Козырь известная, но пытаться совершить самоубийство? Может, и этот — к доктору?
— Зачем вы пытались открыть внешний шлюз в ремонтной зоне?
— Хотел выйти. Наружу...
— Для чего?
— Это там. Оно зовёт меня, зовёт всех. Те, в городе, знают про нас всё.
Сьюзен смотрит на него, словно на привидение.
— Какой ещё город?
— Вы-то знаете... Вы были там... Вы видели. Я могу сказать, глядя на вас. Мы принадлежим им, вы знаете, командор. И они вскоре собираются зайти за нами. Мы должны открыть дверь с нашей стороны. У нас нет выбора. Те из нас, кто слышит вызов... мы принадлежим им. А те, кто не слышит... Им будет всё равно, они конченые.
Зак решает, что с него достаточно, и командует охране увести Козыря. Очевидно, он спятил, но с учётом прошлых заслуг и для надёжности пусть лучше посидит денёк-другой в камере.
Не понимаю, говорит Иванова. Козырь выжил тут и заставил работать на себя половину всех гангстеров и жулья. Он никогда не должен был бы поступить подобно обычному кретину! Зак соглашается с ней и спрашивает, что это Козырь понёс о каком-то городе. Но Сьюзен не хочется рассказывать и вообще вспоминать о том, что она видела в ночном кошмаре. Она отвечает Заку, что это просто бред. Однако, пусть он возьмёт на заметку и сообщит ей, если кто-то ещё из задержанных в последние дни заговорит о каком-то городе.
Билл Мориши работает за одним из пультов контрольного поста IPX, когда в лабораторию влетает всё ещё не остывшая после разговора с Шериданом Трент.
— Билл, что бывает за убийство капитана на его же собственном корабле?
— Выкинут за борт. Смерть минуты через три.
— Неохота мучиться. Если б на пару минут меньше — оно бы того стоило. Я так разозлилась на него! У них тут проблемы с дисциплинкой, а виноваты мы. Он просто хочет завладеть всеми результатами! Думает, что мы сделаем всю работу, а он придёт на готовенькое. Но я не позволю! Билл, нам надо немедленно ускорить нашу программу.
— Как раз хотел показать вам кое-что новенькое. Мориши показывает ей что-то на мониторе, на который выведена схема чужой станции.
— Очень похоже на энергетический клапан, своего рода реле или стартер. Если это так, подача энергии извне должна запускать внутренние генераторы. Но он поврежден. Кто-то определенно хотел вывести всё хозяйство из строя — вот характерные следы мощных разрядов или выстрелов, наружные силовые волноводы перебиты. Что бы там ни случилось, потом его бросили в гиперпространстве.
— Надо соединить их. Мы используем свои генераторы и попробуем запустить его.
— Не думаю, что это будет мудро, Элизабет. Мы же пока не знаем, что это такое! Не хочу брать на себя такой риск.
— Ах, техника безопасности. Наплевать!
— Такие радикальные решения по нашим порядкам требуют согласия, а я пока что не согласен. Вам придётся убедить меня.
— Хорошо. Только уговор — это должно остаться между нами.
— Конечно.
— 200 лет после того, как русские запустили первый спутник и началось освоение космоса, нашим судам нужны были месяцы пути даже до Марса. А звёзды — они были в сотнях световых лет! Потом появились центавриане, дали нам зоны перехода и гиперпространство. Сотни лет превратились в дни и недели.
— Элизабет, но это уже малость устаревшие новости. А впрочем, я слыхал интересную вещь — они точно изобрели это не сами. Их физики, как и наши, темнят во всю, но никто не знает, как же это работает. И ни одна из рас, которые мы знаем, не изобретала зоны сама!
Выходили в космос, и, кому повезло — раньше или позже обнаруживали Дверь. А дальше — копировали технологию, конструкцию — и вперёд. Так никто и не знает, кто же построил первые ворота. Но причём тут наш артефакт?
— Думаю, это тоже Дверь. Может, самая первая, оставленная кем-то из Изначальных, которые прошли через неё. Но это не похоже на прыжковую систему. А может, у них был неудачный эксперимент, и эту штуку просто потеряли в гипере. Не знаю. Но понятно, что она неспособна создать зону перехода в нормальное пространство или гипер.
Билл, я думаю, она ведёт куда-то ещё! Пусть будет третье пространство, потом придумаем название. Если я права, путешествие через него может быть даже быстрее, чем в гипере. Вместо дней и недель на путь от одной звезды к другой — минуты или мгновенный переход. Представляешь?
— Бог ты мой...
— Революция в звёздных путешествиях! Новые перспективы для экономики, торговли. И адское оружие, конечно. Никаких гиперзондов, за пару дней предупреждающих, что идёт флот. Тот, кто овладеет этим, выпрыгнет из ниоткуда там, где захочет, нанесёт удар и исчезнет прежде, чем кто-то успеет среагировать.
Это наш джек-пот, Билл, и он просто сидит там, ожидая нас. Если мы сделаем это, все заботы, которые нам останутся — решить, куда складывать наши нобелевские премии!
— А что, эта идея хотя бы объясняет, почему его обстреляли. Если конструкторы готовили вторжение, те, кто их опасался, могли пронюхать и принять контрмеры. Но как он попал в гиперпространство? Его хотели забрать и потеряли?
— Гадать без толку. А вот что, если кто-то сейчас решит, что лучше отобрать у нас игрушку? Мы должны сделать всё очень быстро, прежде, чем кто-то заметит и разберётся. Вспомни свою хакерскую юность, Билл! Давай напишем кое-что в книге истории.
Захваченный её энтузиазмом Мориши смягчается, и они приступают к подготовке.
Войдя в лифт, Иванова встречает в кабине Вира. Поздоровавшись, Вир говорит, что этой ночью видел её во сне — а это, как скажет любой центаврианин, хорошая примета.
— Я видел вас; там были и другие женщины... Не буду вдаваться в подробности, но это был очень, очень яркий сон. Там был какой-то город...
Лифт останавливается, и Съюзен, улыбнувшись Виру, собирается выходить. Но упоминание о городе заставляет её замереть, и она придерживает двери.
— Город?!
— Да.
— Большой, мрачный город?
— Да!
— С огромной чёрной башней — миль пять высотой?
— Поразительно! Так и было!
— Вир... А вы помните, что там стало со мной?
— Мне не хотелось бы... Э... Я не хотел говорить об этом, мало ли что приснится.
— И всё же — что?— Боюсь, что вас убили. Там было какое-то чудище, и, кажется, оно хотело вас сожрать. Но я не разглядел его, и всё, что я помню про это — только страх.
Сьюзен отпускает двери и выходит из лифта. Она поражена и вспоминает свой кошмар. Вот так сон! Но двоим сразу одинаковые сны не снятся. Значит, дело нечисто. Она поднимает руку с коммуникатором и вызывает капитана.
— Джон, есть серьёзная проблема. Это связано с психикой и, наверное, с нашим артефактом.
Войдя в рубку, Иванова обнаруживает, что монтажники подвели к чужой станции бот с силовым генератором и собираются подключить источник энергии к чему-то на корпусе чужой станции.
— Отставить! Отведите бот, контакт запрещаю! Кто вам разрешил, чёрт побери!
— Есть отставить! Но, командор, мы думали, что это ваше указание! А! Он тянется, назад!
Но уже поздно. По поверхности корпуса словно пробегает сокращение, и волновое возмущение протягивается к боту задерживая. Яркий свет... Энергия пошла.
По Вавилону 5 словно проходит судорога. Если раньше кошмарные видения и гипнотический транс захватывали лишь немногих, теперь психический толчок ощущают все — что-то произошло, и исток этого там, на таинственном чужом корабле, освещённом яркими огнями, как... посадочная полоса.
Кто-то впал в ступор, кто-то кружится на месте или, потеряв рассудок, бежит не разбирая дороги, словно курица с отрубленной головой. Но многие, преодолев липкий зов, сохраняют способность рассуждать и действовать — это команда, вахтенные, дежурные техники и пилоты — те, кто каждую секунду готов принять решение или выполнить приказ, кто просто был занят делом в эту минуту.
— Всем отойти от артефакта, немедленно!
Но Иванову уже не слышат — связь нарушена. Чужак оживает; его корпус загорается ярким огнём, какое-то движение или импульс — и разорванный каркас, платформы с приборами, люди — всё разлетается в стороны.
Иванова объявляет боевую тревогу и приказывает истребителям стартовать. В ответ — сигнал отказа: выходные шлюзы обесточены, и это в военной зоне «Кобра»! Надо переходить на резервное питание, но ничего не выходит — нет питания и в цепях управления. Команда техников бросается переключать силовые цепи вручную. А в отсеки врываются какие-то люди — обезумевшая толпа, управляемая наведённым на станцию психическим полем, пытается помешать техникам и пилотам. Вмешивается служба безопасности, начинается свалка.
Иванова докладывает обстановку Шеридану. Она спешит к боевым докам и по пути встречается с Джоном. Теперь, когда артефакт получил энергию, он подавляет или выкачивает мощность энергосистем станции. Реакторы работают на полную мощность, но сколько они ещё продержатся и что будет дальше?
Система связи пока работает, а вот лифты начинают отключаться. Капитан приказывает дать энергию на аварийное управление, системы жизнеобеспечения и транспорт. Остальное — отключить.
Из доков Кобра-2 передаёт Зак: у них ситуация под контролем, зомби удаётся оттеснить, но нападения и стычки происходят по всей станции! Похоже, тут не обошлось без телепатии — кто-то хочет блокировать и дезорганизовать нас. Зак говорит, что приказал не стрелять, его люди сдерживают толпу врукопашную. Капитан отвечает, что он прав, но надо вышвырнуть напавших из боевых доков во что бы то ни стало.
— Сьюзен, а ты немедленно найди Трент. Наверняка энергобот — её затея! Надеюсь, она на самом деле уже знает, что представляет собой эта штука и как она работает!
— Джон, ох, не нравится мне всё это. Он пытается нас выключить — и людей, и энергосистемы. Зачем? Не иначе, будет большой «Бум»! Потом, там ворлонские иероглифы. Нам нужна Лита, она почувствовала неладное первой!
Двери лифта открываются, и они оказываются в гуще драки — служба безопасности усмиряет группу загипнотизированных «зомби»... В доках Кобра-2 творится то же самое — дерётся всё больше народа, Зак ввёл все свои резервы. Наконец, он соединяется с рубкой и объявляет на всю станцию приказ: вводится комендантский час и ограничения на передвижения по станции. Всем оставаться в каютах, при сопротивлении служба безопасности будет применять оружие.
Решительность в ревущем по громкой связи голосе, а скорее, в самой опередившей слова мысли, заставляет загипнотизированных «пикетчиков» дрогнуть. Своротив ещё несколько скул и носов, людям Зака удаётся вышвырнуть из ангара самых упорных и выволочь помятых более основательно.
Работа шлюзов восстановлена. Сирена, свистящий вздох откачки — «Фурии» стартуют. А артефакт уже окутался светящимся коконом — не то зона перехода, не то защитное поле.
В грузовой док, где работают люди IPX, тоже врывается группа «зомби». Но тут они, напротив, намерены помочь делу — хватают ящики и контейнеры с конвейера и тащат их бегом. Техники безуспешно пытаются остановить психов...
Трент и Мориши в своей лаборатории. Они видят, как стартовавшие истребители заходят на артефакт.
— Лиз, мы тоже должны что-то делать! Он наклоняется над пультом.
— Да, Билл. Она выхватывает ППГ, и застреленный Мориши, ещё цепляясь руками за пульт, сползает вниз.
Звено «Дельта» атакует объект. Приказ — огонь на поражение, но подойти на верный выстрел невозможно: противник отсасывает энергию систем управления. Истребители вынуждены вести огонь с предельной дистанции, пытаясь вместе бить в одно место, но даже так их стрельба неэффективна.
Чужак светится всё ярче, начинает меняет форму...
Поручив Ивановой найти Трент, Шеридан спешит к каюте Литы, вызвав туда же и Деленн. Они встречаются у двери.
Лита не отвечает, и капитан сам открывает дверь.
В комнате темно, но Лита здесь. Она в трансе, из глаз исходит сияние — ворлонские штучки, неужели в ней всё ещё кто-то из них?!
— Мы пытались остановить это. Пытались предостеречь. Вы не слушали. Мы потерпели неудачу тогда и теперь. Поздно. Дверь открывается.
— Кто вы? — спрашивает Деленн.
— Эхо того, что было. Предостережение, вложенное в память — от одного поколения к другому. Забытое теми, кто пришёл после. Когда вы нашли это, оно возродило к жизни... послание.
— Деленн, она говорила как-то, что ворлонцы вполне могли оставить в её мозге какую-то неосознаваемую программу! Уж если наш Пси-корпус мог...
— Да. Память. О нашей главной ошибке и неудаче. Теперь она ваша. И она всё хуже.
Деленн: — Какая ошибка?
— Гордыня. Из неё выросло остальное. Мы были ангелами тысяч миров. Являясь в облике Света, мы несли в души cилу, покой и веру. Отвращали их от Хаоса, создавая Упорядоченное. И мы забылись в своей гордыне. Стали богами для себя, забыв, что Вселенная породила нас.
Мы узнали, что есть иной мир, и есть способ преступить предел. Мы верили, что там обитель душ и источник всей жизни. И направили нашу мудрость на то, чтобы открыть проход. Увидеть лик Творца и слиться с ним. Мы создали Дверь.
Но мы забыли, что она откроет проход в обе стороны. И забыли о Хаосе. Там тоже жизнь. Даже древнее нас. Но это анти-жизнь. Биомасса. Голод бактерий, обладающих мощью и лишённых понимания. Или превосходящих наше понимание.
Тогда мы поняли, что понимание — клинок с тремя лезвиями... Телепаты. Все. И они использовали Дверь первыми. Вторглись в разум наших соплеменников. Те, кто подчинился, умирал за них.
Мы смогли отбросить их, но те, кто был одурманен, спрятали Дверь прежде, чем мы смогли остановить их. Вы нашли её.
Деленн: — Но чего они хотят?
— Уничтожать жизнь, отличную от их собственной. Они ждали возможности проникнуть сюда и... убивать.
— Они не могут сделать проход со своей стороны?
— Нет. Нужны обе стороны. Закройте эту, и они не смогут проникнуть сюда. Мы разыскивали Дверь века, надеясь уничтожить. Мы опасались, что этот день придет. Но мы не успели.
Вмешивается Шеридан: — Что надо делать? Есть ли способ уничтожить эту... Дверь?
Вместо ответа Лита поворачивается к нему, касается руками лица, и прямо в глаза капитана плещет из её глаз светящаяся струя.
Да уж, ворлонцы — сторонники порядка. Прочтите и распишитесь.Шеридан быстро выходит из комнаты, оставляя Деленн. Она не хочет отпускать его одного, но Джон говорит лишь — я знаю, что делать. И он должен сделать это сам.
Оставшись одна, Лита чуть слышно произносит: — Ошибка... Одна из стольких... Силы и сознание оставляют её, и она падает на пол.
А из заполненного кажется, осязаемо густым светом окна или провала в корпусе артефакта
появляются два небольших корабля, следом ещё два. Заняв позиции вокруг жерла, они раскрывают защитное поле, прикрывающее Дверь; оттуда появляются другие корабли. Появляются и открывают огонь.
Иванова входит в лабораторию «Межпланетных экспедиций». Трент не видно, но у пульта лежит Мориши — по позе видно, что он мёртв.
— Эй! Есть тут кто-нибудь?!
— Да. Сзади появляется Трент.
— Я только хотела убедиться, что это вы. Многие ведут себя неадекватно. Когда ваши истребители открыли огонь, Билл хотел вмешаться. Я пыталась остановить его, но он бросился на меня, и я выстрелила.
— Разберёмся позже. Капитан требует все данные об артефакте. Немедленно.
— Не знаю, что вам надо! Что я вам дам, если не знаю, чего вы хотите?! Пару терабайт сканов? Берите!
Сигналит линк — это Шеридан.
— Сьюзен, времени нет. Немедленно на «Белую звезду», ты командуешь группой. Мы вызвали всех рейнджеров, кто есть, Деленн добавит крейсеры. Информация — на ходу.
— Есть! Что будем делать? Нагнувшись к Мориши, чтобы повернуть его, она замечает прожженную ударом плазмы куртку. На спине.
— Почему он убит в спину, если нападал на вас? В ответ Трент пытается выхватить оружие, но реакция Сьюзен быстрее. Обезоруженной и оглушённой Трент займутся вызванные сюда люди Зака, а Иванова бежит к лифту.
Новое сообщение — реакторы на пределе, остановить утечку не удаётся. Через два часа артефакт выкачает всю энергию станции.
Снаружи идёт бой. Истребители с трудом удерживают позиции, ожидая обещанного подкрепления, а в это время c той стороны к Двери спешат всё новые, более крупные и мощные корабли. 
Шеридан приказывает выпустить все резервные «Фурии».
Вокруг станции открывается несколько зон перехода, и наконец, сходу вступая в бой, появляются «Белые звезды» и минбарские крейсеры.
Настоящее сражение разворачивается и на станции. Отхлынувшие на какое-то время «зомби» Двери, словно озверев, бросаются на бойцов безопасности. Теперь это не драка, а бой не на жизнь, а на смерть. «Зокало» быстро превращается в то, что видела Лита — огонь, завалы, раненые и убитые.
А в это время Шеридан, уже в скафандре для открытого космоса, вскрывает спецотсек и достает из сейфа один из нескольких жёлтых «чемоданчиков» с предупреждающим о радиации красным трилистником. Последнее оружие. Чёрт побери, уже не первый раз. Тьфу-тьфу, раньше везло...
Иванова готова действовать. Корабли поддерживают истребители огнём, но не атакуют саму Дверь — они ждут сигнала Шеридана. Деленн говорит, что, возможно, у них совсем не осталось времени, и тут появляется новая волна кораблей противника.
Иванова приказывает атаковать, но вести огонь только в ограниченной области пространства перед жерлом Двери, не заходя с противоположной стороны. Туда летит на маленьком боте, а потом только на ранцевом двигателе Шеридан.
В Зокало продолжается схватка. Те, кто сохранил остатки разума, стараются унести ноги, а появившийся Франклин, наоборот, лезет в пекло — заметив под обломками раненую женщину, оттаскивает её в сторону.
— ... твою двадцать, док, кому сказано сидеть по каютам! Зак взбешён уже не меньше наседающих психов.
— Кто нас клеить будет?! Но Стивен не может ждать в медлабе. Раненые здесь, их надо вытаскивать. Он пытается связаться со своими бригадами, но связи уже нет. Вытащенная из-под завала женщина жива, но без носилок её не унести.
И тут во главе очередной группы зомби появляется Вир. Тихий, совестливый Вир — он ли это? Размахивая кулаками и вытаращив глаза, с воплями «Я требую! Скажите, что творится снаружи! Как они смеют!» он кидается душить Зака. Тот ошеломлён, но, наплевав на дипломатический иммунитет, делает резкое движение коленом, а потом от души въезжает Виру по физиономии.
Франклин бросается к Заку помочь отбиваться — разбитые морды не в счёт, лишь бы ППГ оставался в кобуре.
Сражение в космосе продолжается. Несмотря на огневую поддержку и уничтожение части вражеских истребителей, «Фуриям» приходится туго. Иванова запрещает отступление — это только первая волна, и они должны отбить её, иначе основные силы врага сразу пойдут в атаку и сметут их. Крейсеры и «Звёзды» ведут беглый огонь и по артефакту, но прикрывшее Дверь защитное поле повредить ещё труднее, чем корабли Теней.
Сигнал Джона! Он готов.
Сьюзен даёт команду на перенос огня группы кораблей в одну заранее заданную точку, и яростный поток энергии всё-таки пробивает брешь в защите. Совсем небольшую, и тут же огненные клинки снова разбегаются в стороны и скрещиваются с вражескими. Но Шеридан уже внутри, он летит к корпусу и исчезает в появившейся перед ним воронке. Это тоннель.
Вокруг не металл и пластик, это живая материя, какие-то отростки, джунгли — или, быть может, внутренности? Джон пробирается всё глубже, чутьё ведёт его вперёд, словно он уже был тут.
Вряд ли это смог бы сделать другой — всё-таки что-то, наверное, осталось от Коша — как и у Литы. Расширение, зал.
Бьющееся меж двух колонн беззвучное синее пламя. Здесь.
Шеридан отцепляет мину и включает таймер. Пять минут. Он успеет. Если, конечно, верно то, что они передали про эту Дверь... Мощность, в общем-то, всего ничего, снаружи не взять бы и мегатонной. Разве что побольше. Зачем, ну зачем он выбрал такую близкую орбиту! Так, пора уходить.
Боковым зрением он замечает движение, раздаётся слышный даже сквозь шлем низкий рёв, переходящий в рычание.
Ну и мерзость — щупальца, членистое тулово, голова — сплошная пасть, даже две! Одни зубы. Неужели это они? Или какой-нибудь биоробот? Пропади ты пропадом!
Увернувшись от щупалец, Шеридан исчезает в тоннеле.
Деленн вызывает Иванову — с Дверью происходит нечто странное. Кажется, в ней показался огромный чужой корабль, куда больше любого крейсера. «Звезда» Сьюзен прямо напротив, но она уже сильно повреждена...
— Иванова, приём!
— Джон, мы здесь!
— Отводи флот. Я снаружи. Минута!
Словно отказавшись от безнадёжного боя, флот Вавилона и минбарские крейсеры отходят, расступаясь перед почти выползшим из Двери монстром, ещё окутанным защитным полем. Тик-так, тик-так...
Вспышка! Взрыв?! Нет, пустота — ничего нет, на сканерах только крутящиеся в стороне обломки погибших истребителей и сигналы нескольких аварийных маячков. Один из них — на скафандре капитана.
Это даже не сама бомба.Атомный взрыв сжёг нутро Двери, и схлопнувшееся в точку чужое пространство бесследно исчезло, похоронив в себе и башни адского корабля, и не успевший разбежаться поток нейтронов, и то, что, быть может, ещё осталось от древнего изделия Ворлона.
В тот же миг на Вавилон 5 обрушивается тишина. Недоуменно оглядывается Вир — где он и что тут происходит?! Всё болит, кажется, разбито лицо.
О боги, неужели он, Вир, подрался с самим мистером Алленом и солдатами?! Это же дипломатический конфуз! Последнее, что он помнит — разговор с командором Ивановой в лифте.
Ярко загорается свет — энергия пошла нормально.
Корабли направляются к станции, буксируя получившие повреждения и лишившиеся хода. Деленн приказывает рейнджерам тщательно проверить весь район боя — не исключено, что несколько вражеских истребителей могли уцелеть.
С ней связывается пришедший в себя Шеридан и просит подобрать его.
— Конечно, Джон. Чуть погодя.
— И долго мне тут болтаться?
Деленн не отвечает.
— Это не смешно, Деленн!
— Очень смешно.
— Нет, не смешно! И он беспомощно крутится на месте в своем скафандре.Но проходит совсем немного времени, и пойманный «Белой Звездой» капитан вновь на борту своей станции. Очаги пожаров уже погашены, из доков и Зокало несут в медлабораторию и госпитали раненых. Техники начинают расчищать обломки и ликвидировать последствия побоища.
В офисе Шеридана ждёт подавленная Трент.
— Капитан... Наверное, меня следует судить. Пусть так и будет, но перед вами я должна хотя бы просто извиниться за все, что произошло.
— Вы виноваты в том, что пытались утаить то, что знали. Ещё до того, как артефакт привёл в действие телепатию. А потом... Не вы одна оказались под влиянием этого. Но, если бы вы не промолчали сначала — возможно, Мориши был бы жив. И многие другие тоже.
Трент протягивает Шеридану папку с отчётом.
— Возможно, однажды это вам пригодится. А я должна остановиться. Какое-то время отдохну. Надо решить, хочу ли я дальше заниматься всем этим. Даже если бы не было гипноза, и Билл... Во мне проявилось что-то, с чем я не хотела бы больше сталкиваться.
— Что ж, это станет уроком.
— Если так, то очень болезненным.
— Других и не бывает, доктор Трент. Вы можете лететь.
Когда она уходит, Шеридан листает отчет. Наверняка тут не всё... Конечно, она сейчас стремится только к одному — поскорее покинуть станцию. Что ж, как говорит Гарибальди, все мы немного привираем.
...Когда улеглась пыль и утихли страсти, обитатели станции стали искать объяснения случившемуся. И мы сказали, что это оказалось оружие. Ловушка. Что волнения и бунты были вызваны телепатическим сигналом. И что в конце концов, попавшись в мышеловку, мы смогли её уничтожить. Видит Бог, всё это правда. И, естественно, полная ложь. Но иногда всё-таки лучше не знать всей истины.
Миллион лет назад Ворлон совершил ошибку, а платить пришлось нам. Лучше не оставлять такое наследство другим... тем более, что ошибки все с успехом делают сами. Главное, что мы прошли через это и выжили.
Лита Александер одна на пустой в этот час наблюдательной палубе. Она смотрит на такие близкие тут звёзды. Чувствующая чужие мысли, владеющая нечеловеческой силой и такая неустроенная по-человечески... Отпустит ли когда-нибудь тень Света её душу?
— Одна ошибка. Одна из столь многих. Столь многих других...
Конец
Использована запись Becky Murphy
Перевод и обработка Григория Шмерлинга
Вернуться к оглавлению.
Возможно, во Вселенной есть похожие вещи!
Звездолет проходит сквозь кольцевую струну. Со стороны кажется, что он постепенно растворяется в абсолютно пустом пространстве...
Космические струны